|
||||||||
*** Вот так у меня происходит всегда. Прочтение одной книги тянет за собой стопочку других, о которых упоминалось в первой. Так случилось и на этот раз. О том, что Елена Васильевна Образцова “написала” книгу я узнала из её интервью, прочитанного в сборнике у Вадима Журавлева. И не смогла я пройти мимо! Хоть и лежит у меня увесистая стопка книг для прочтения, пришлось снова отодвинуть её, автобиографию Мути на итальянском и засесть за книгу Образцовой. Боюсь, что стопка моя увесистая снова будет лежать, пока я, наконец, не перечитаю "Идиота", не прочитаю рассказа Тургенева "Певцы" и не осилю "Музыку как судьбу" Георгия Свиридова! Бедный мой, горячо любимый Мути! Кода же я тебя, наконец, дочитаю?!!! И напоследок, несколько цитат из книги Рены Шейко "Елена Образцова. Записки в пути. Диалоги" - Пишет она где попало и на чем попало. Где застигла радость, тоска, страх, одиночество - в гостинице, в самолете, в ресторане. Пишет в толстых тетрадках, на бумажных салфетках или на фирменной бумаге, которую находит в номерах отелей. - Но в начале карьеры многих певцов тянет петь именно драматический репертуар, так как за сильными эмоциями можно скрыть неумение, отсутствие настоящего belcanto, настоящего владения голосом. Петь лирику гораздо сложнее. И я, естественно, не составляла исключения среди вокалистов. - Я сказала ему: Альфредо(прим: Альфредо Краус), ну как можно петь с таким оркестром? - Чтобы спеть несколько песен на стихи Блока или Есенина, я, конечно же, должна знать и Блока и Есенина. Должна знать, чем в это время жил поэт, кого любил, что его волновало, от чего он страдал. Должна знать, чем жил композитор, когда писал на стихи этого поэта, попытаться понять суть его души и интеллекта. - Сантуцца будет лучшей моей ролью, - тихо говорит Образцова. - Так мой темперамент совпадает с этой музыкой. - Когда поёт большой певец, я могу его не знать, но я сразу чувствую культуру его пения. Я это слышу через музыку. Я узнаю об его интеллекте. - Когда человек научен, он может петь любую музыку - и классическую арию Баха, и речитативы Прокофьева, и советскую песню. Но для молодого начинающего певца чересчур широкий диапазон таит известную опасность. - Я убеждена, что человек, который не испытал в жизни много, не будет большим артистом. Чтобы петь, надо прожить и пережить. - И не надо бояться чужих влияний. Это было бы трусостью и неверием в себя. Надо научиться слушать и сравнивать. Только в отборе кроется тайна искусства, всех искусств. - Все эти произведения она учила на языке оригинала, - продолжал Александр Павлович. - Когда мы готовили итальянскую или немецкую программу, я даже по телефону разговаривал с ней только по-итальянски или по-немецки. Она сердилась от того, что ничего не понимает, но я ее переборол. Заставил учить языки, читать литературу в подлиннике. Существует нерасторжимая связь музыки с музыкой языка, на котором написаны опера, романс, вокальный цикл. - Если нет хороших певцов, то какой бы гений ни был дирижер и какой бы гений ни был режиссер, оперы нет. - Великие певцы убедили меня в бесконечных возможностях человеческого голоса. Но они же и доказали, что культ звука - не вся правда о пении. Нужно иметь что сказать и знать, как сказать. К сожалению, в нашей профессии немало людей, которым нечего сказать даже своим прекрасным голосом. - Научить петь нельзя, можно научить приемам пения, а как студент, будущий артист, будет этими познаниями пользоваться, зависит от степени ума, таланта, интеллекта и его художественного кредо. - … но научиться петь можно только в процессе пения - Образцова: … все пропадет, весь зал кашлять начнет! (Устало откидываясь в кресле, с горечью.) Вот так работаем, работаем, бьемся головой об стенку, а люди иногда приходят на концерт, чтобы посмотреть, как Образцова одета или какие у нее серьги. Чачава: Елена Васильевна, а почему все люди должны понимать все! Знаете, что говорил по этому поводу Генрих Густавович Нейгауз? Представьте: в зале сидит Лист! И вы должны играть для него одного!
- Образцова(поет): "Месяц задумчивый, звезды далекие синего неба водами любуются..." Чачава: Очень извиняюсь, так, между нами... Образцова(ворчливо): Entre nous... Чачава: ... русская речь в пении меняет законы своего произношения. Образцова: Всякая речь меняет, не только русская. Чачава: Елена Васильевна, в ближайшие дни мы с вами займемся орфоэпией в пении. И в первую очередь - редуцированием гласных. Вы поете: "Месяц задумчивый..." А смотрите, что делал Мусоргский, чтобы сохранить природу слова! Образцова: Он об этом не думал. Это грузины думают, как в пении редуцируются русские слова. Чачава: Вы прочтите письма Мусоргского, еще как он думал об этом! Вы прочтите письма Верди, как он думал об этом! Образцова: Верди думал, правда. Чачава: Позвольте! А что такое итальянский язык по сравнению с русским? Подумаешь, две гласные надо вместе произносить! А Мусоргский очень сильно думал об этом. Он, как никто, чувствовал слово, его выразительные возможности. И чтобы сохранить природу слова, ударный слог делал длиннее. Поэтому:" заду-у-умчивый" - три "у"! А не "задумчи-и-вый" - три "и". Между прочим, Глинка и Чайковский так не делали. Почему "кучкисты" нападали на Чайковского? Потому что он это игнорировал. У него своя правда была! Так что имейте ввиду: "заду-у-умчивый" - три "у"! Марина Николаева, ноябрь 2019 |
||||||||
Copyright (c) 2015-2024 cittadipuccini.ru. All rights reserved. |